Крутить педали, преодолевая утреннюю прохладу, было даже приятно. Хотя Надежда и понимала, что это только первые километры, а дальше будет с каждым часом все труднее и труднее. Дорога, по обочине которой приходилось ехать, раньше имела хорошее асфальтовое покрытие и могла считаться скоростной трассой. Но с тех пор, как за ее состоянием никто не следил, само покрытие было разрушено природой.  А вот обочина, место, где проходила граница между покрытием и грунтом, почему-то осталось почти не тронутым.

Велосипеды были специальные и, помимо колес и сиденья, имели удобные короба вдоль задних колес, куда помещалось походное имущество ездока. Дорога пошла под уклон, можно было передохнуть и какое-то время не крутить педали. Надежда повела плечами, одолженный соседкой костюм был немного тесен.

Вчера вечером, когда надежда собиралась в дорогу, оказалось, что ей совсем не в чем ехать. Ее одежда не была приспособлена к длительным велопрогулкам, даже та, которой она разжилась уже в городе. Пришлось обратиться за помощью к Наташе. Это именно она выделила походный костюм из своих запасов, она же подсказала взять с собой пистолет, раньше принадлежавший Батору и ждавший выписки Степана, чтобы перейти к нему вместе с другим имуществом.

Наталья даже показала, как пользоваться пистолетом и провела инструктаж по его законному применению. Нет, Надежда не собиралась ни в кого стрелять, она даже никому не сказала, что у нее есть оружие, нос пистолетом было спокойнее. Спокойнее ехать и осознавать, что в правом коробе, вдоль стенки, лежит заряженный пистолет, готовый к стрельбе, для которой достаточно снять его с предохранителя.

Режим езды у группы был выработан до мелочей. Так ближе к обеду, когда солнце стало не просто пригревать, а беспощадно палить, экспедиция укрылась в тени деревьев, где возле небольшого ручья была удобная полянка. Здесь и переждали самый пик и в дальнейший путь двинулись лишь тогда, когда жара заметно спала.

К вечеру Надежда устала настолько, что уже еле заставила себя поужинать, буквально проваливаясь в сон. Ее, как пассажира и ценный груз, освободили от ночного дежурства, даже палатку отдельную выделили, хоть и тесную, но вполне обеспечивающую индивидуальность. Последнее осознанное действие Надежды касалось пистолета, который она положила между спальником и стенкой палатки, так, чтобы он был под рукой.

***

— Теперь попробуй пошевелить ногой – Док аккуратно отвел в сторону последнюю деталь удерживавшей ногу конструкции – только аккуратно, плавно.

Степан наклонился вперед и, подложив подушку под спину, попытался сместить ногу. От небольшого движения в ноге как будто вышли из спячки тысячи муравьев и начали свой боевой танец. Степан едва не взвыл, но сдержался, лишь неестественно выгнувшись и скривившись

— А как ты хотел – прокомментировал Док – циркуляция крови увеличилась, сейчас это пройдет. Сосуды пропустят через себя кровь, нервные окончания насытятся и успокоятся. Терпи.

— Боец – сморщился Степан – та девушка, командир группы, когда меня брила, повторяла «терпи боец».

— Светлана – напомнил имя девушки Док – хорошая девушка, стремительная как молния.

— И жесткая как Батор – грустно улыбнулся Степан

— Командир должен быть жестким, но справедливым – Док немного приподнял руками ногу Степана – сейчас все пройдет, и попробуем встать.

С первого раза встать не получилось. даже просто свесить ногу с кровати без помощи рук Степан не смог. Но все равно, это был уже большой шаг к выздоровлению.

Собравшись с силами, Степан все-таки встал, но едва не упал на пол палаты. Хорошо, что Док предвидел подобный результат и страховал.

— Ладно – кивнул своим мыслям Док – я принесу тебе ходунки, будешь заново учиться ходить. Только давай сразу договоримся, без фанатизма. Походил, отдохнул, походил, отдохнул.

— Хорошо, Док – кивнул Степан – без фанатизма.

— Сейчас тебе халат выдам, чтобы не сверкал на весь госпиталь, и вперед.

Ходунками оказалась трубчатая конструкция, которую нужно было руками ставит впереди себя и, опираясь на нее делать следующий шаг. Едва Степан поднялся и перенес вес тела на руки, чтобы сделать первый шаг, в дренажной трубке, торчащей из его бока, зашипело, и в висящую сбоку баночку потела сукровица и жидкость.

— Это нормально – успокоил Степана Док, доставая из кармана халата другую банку и перекидывая трубку уже в нее – пусть выходит, нечего все это в себе носить.

Ходьба получалась медленной, рой огненных муравьев по мышцам пробегал каждый раз, когда Степан поднимал раненную ногу, и каждый раз муравьи замирали, когда Степан на нее опирался. Степан лишь крепче стискивал зубы и морщился, с радостью понимая, что муравьев становится с каждым разом меньше.

— Это восстанавливаются поврежденные мышцы – объяснил, наблюдающий за пациентом Док – еще пару дней так будет, потом ткани нарастут. Я тебе специальную диету прописал, витаминную с элементами. Будешь, как король питаться, мышечную массу наращивать. Знаешь, нам бы сейчас специальный коктейль, но его здесь нет. Поэтому будем исходить из народных средств.

Степан слушал в пол уха, сосредоточившись на ходьбе. Он даже дошел до противоположной стены палаты и, от пустившись от ходунков, постоял сам. Здоровая нога держала, как и прежде хорошо, а вот раненая подгибалась, едва на нее переносился вес тела. Степан едва не упал, но вовремя схватился за ходунки.

— Ничего, наладится – ободряюще подмигнул Док – ходи обратно и отдыхай. Больную ногу не перегружай, резко нельзя.

***

Вчера проезжали через два больших покинутых поселка. Тогда дорога на какое-то время превращалась в улицу, а обочина отгораживалась бордюром, и ехать приходилось по самой дороге, лавируя между выбоинами, перепрыгивая трещины и корни. Дома молчаливо смотрели глазницами пустых оконных проемов, несколько раз в поле зрения попадались одичавшие кошки. Отряд спешил проехать поселки не останавливаясь, опасаясь нападения из домов, да и места это были тяжелые, давящие.

Лежащий впереди поселок сильно отличался от уже виденных Надеждой. Выглядел он свежее что ли. Но это было обманчивое ощущение. Вблизи поселок оказался также пуст, только вид был такой, как будто покинули его значительно позже.

Заводной, молчаливый дядька с собранными под косынку волосами, свернул с главной улицы и все молча последовали за ним. Недалеко от главной дороги был небольшой лес, огороженный древним бетонным заборчиком. Внутри оказалось кладбище. Три ряда могилок без крестов и обелисков.

Место было тяжелым и давило так, что хотелось как можно скорее уйти. Между рядами могил неширокий проход, выводивший к стоящим рядом друг с другом обелискам. Один был совсем старый,  с некогда красной звездой и широкими табличками списков. Надежда уже видела такие, даже в городе народ хранил такой обелиск, подновляя звезды и надписи. Это было эхо далекой войны, а на табличках выбиты имена павших в той войне героев.

Второй обелиск был свежее. И всего одна горизонтальная табличка.

— Пять лет назад это было – раздался спокойный голос Светланы – здесь жилой поселок был, Народ жил. Сельское хозяйство, скот держали. Мы от них раз в неделю сыры, сметану и прочие вкусности забирали. Я тогда только в милицию пришла, девчонка совсем, караваны охраняли. А раз приходим, по осени, по первому морозцу, а поселок мертв. Из двух тысяч семь человек в живых осталось.

— Черные – поняла Надежда

— Да, под утро на боевых вертолетах, а потом так ходили, искали живых и добивали. Даже в плен никого не брали – дополнил рассказ подошедший Алекс – спаслась только смена, которая в коровнике дежурила и двое охотников, они как раз ушли капканы проверять.

— Мы четыре дня тела собирали и хоронили – прошептала Светлана, надежде показалось, что голос командира дрогнул – старики, женщины, дети, всех, кого нашли здесь и похоронили. Остальные без остатка сгорели.

— Каждый проходящий караван обязательно сюда заходит – Заводной снял косынку с волос и положил к обелиску самодельную, сшитую детскую игрушку – чтобы помнили, чтобы не забывали.

— Ты видела боевые вертолеты? – нарушил тишину Алекс

— Один раз – отозвалась Надежда – когда в школе бортпроводников училась.

Вспомнилась пятерка вертолетов, пролетавших над жилой зоной, над общежитием бортпроводников. Словно хищные птицы, наклонившие свои клювы к земле и выискивающие добычу. Молодые, веселые парни-пилоты этих самых вертолетов, которые обедали в их же столовой. Девчонки тогда как с ума посходили.

Надежда нахмурилась, пытаясь посчитать, когда это было, и даже облегченно выдохнула, поняв, что видела вертолеты не пять, а два года назад. Но воображение быстро нарисовало красивую улыбку парня, превратившуюся в оскал, верхнюю часть лица, скрытую шлемом с большими, словно глаза стрекозы, очками и палец, жмущий на гашетку. Воображение даже нарисовало отблески пожаров в больших очках и, видимо чтобы совсем добить Надежду, добавило крики ужаса и боли, перекрывающие рев моторов и шум винтов.

Кто-то поднес фляжку, Надежда отхлебнула и закашлялась, жидкость внутри была явно не водой и даже не чаем. Зато она сразу вернула Надежду к жизни. Девушка обнаружила себя стоящей на коленях перед обелиском, по щекам катились слезы.

— Я их видела – прошептала Надежда – нормальные, улыбчивые парни. Почему так? Как они могли!

— Из вертолета криков не слышно – присела рядом на корточки Светлана – а чужую боль, ее только единицы почувствовать могут.

***

Попутный ветерок подгонял колонну велосипедистов. Ехать было легко и даже приятно, особенно на спусках, когда даже приходилось притормаживать. День выдался не такой жаркий как вчера, поэтому решили днем сделать лишь небольшой привал, перенеся обед и отдых на вечер. Тем более, что Света обещала купание в тихой заводи реки, которую придется переходить в брод. А завтра последний участок пути, который нужно пройти пешком.

Вода полностью смыла всю усталость, накопившуюся за день. Надежда даже посидела со всеми у небольшого, костра, послушала истории рассказанные ребятами из группы. Даже сама рассказала, всем было интересно узнать про их с доком, ставший уже легендарным в народе, прыжок с парашютом. Но усталость взяла свое и, пожелав всем спокойной ночи, Надежда ушла в палатку.

Засыпая, Надежда скорее почувствовала, чем заметила какоето движение возле ее палатки. В таких моментах сон испаряется как будто и не было, Надежда вся обратилась в слух. В темноте кто-то суетливо развязывал вязочки затяжек входного полога. Девушка переложила пистолет под правую руку, чтобы можно было быстро его достать.

Кто-то пытался незаметно пробраться в палатку.

— Кто здесь? – почему-то шепотом спросила Надежда

— Это я, Алекс – прошептали в ответ.

— Что хотел? – Надежда задала вопрос чисто по инерции, ведь и так было понятно, чего он хотел, но неожиданно получила ответ.

— Тебя! – стремительная тень пронеслась от входа в палатку, и чужое тело вжало Надежду в спальник, а на рот легла грубая, шершавая рука.

Надежда попыталась освободиться, но силы были не равны.

— Ладно, не дергайся! – прошептал Алекс в ухо.

Надежда лихорадочно вспоминала Наташкину инструкцию по владению пистолетом, она даже успокоилась, почувствовав в руке его тяжесть и ребристую рукоятку, что Алекс воспринял по своему и даже убрал руку со рта жертвы.

«Пистолет полу электрический, взводить ничего не надо. Просто с предохранителя снимаешь, большим пальцем, вот, видишь флажок? Его сдвигаем вперед и все, оружие готово. – Зазвучал в голове голос Натальи, которая объясняла все медленно и доходчиво, как привыкла объяснять своим детям. – Если противник из миллиардов, особенно черный, сразу в него стреляй, там кто первый попал, тот и выжил. А если из народа, не надо на меня так смотреть, в мире всякое бывает, То сначала нужно сделать предупредительный выстрел в воздух. Такие правила, чтобы противник знал, что у тебя ствол и уже думал нападать или нет».

Наташка еще что-то говорила, но сейчас это было не важно. Большой палец сдвинул флажок вперед. «Предупредительный выстрел в воздух – сказал внутренний голос, — без него нельзя». И тут же в голове пронеслась совсем другая мысль: «Палатку жалко», но себя было еще жальче.

Выстрел прозвучал громче раската грома. Алекс замер, а Надежда уперев ствол пистолета ему в бок, спокойно сказала:

— В палатке дырку сделала, сейчас и в тебе сделаю. Резких движений не делай, я нервничаю.

— Кто стрелял! – раздались крики на поляне. Топот ног и через миг в одноместной палатке стало тесно от народа.

— Все в порядке? – напряженным голосом уточнила Света

— Ни что не в порядке! – взвился Алекс – Откуда у нее пистолет? По какому праву! Я же проверял, нет у нее разрешения на оружие.

— Вернемся и сразу сделаем – пообещала Светлана и скомандовала – Парни, тащите на воздух этого героя-любовника.

Несколько рук подхватили Алекса и поволокли из палатки. Вскоре в тканевом домике осталась только одевающаяся Надежда и свтящая ей фонарем Светлана.

— В таких случаях надо сразу на поражение стрелять – сообщила Светлана – а потом уже в воздух.

— А предупредительный выстрел? – переспросила Надежда

— А кто разберет, куда ты сначала пальнула, а куда потом? – вопросом на вопрос ответила Света

На поляне было оживленно, Алекс стоял в плотном кольце парней Светланы.

— Алекс, что случилось? – нарочито спокойно и медленно спросила Светлана – на сладенькое потянуло?

— Ты не понимаешь! – Алекс нервно облизнул губы – Она же СТЮАРДЕССА золотых! Их там знаешь каким фокусам обучают? Тебе такого и не снилось!

Надежда невольно поморщилась, вспомнив и это специальное обучение и те самые фокусы, которые заставляли разучивать инструкторы. На какойто миг стало вновь очень противно, но в голове возник вопрос, который она сразуже и озвучила:

— А ты откуда знаешь?

— Я? – переспросил Алекс и на миг замолчал.

— Задержать и обыскать! – воспользовавшись этим мигом распорядилась Светлана.

Алекс попытался вырваться из круга парней, чтобы скрыться в темноте, но короткий удар приклада автомата в затылок. Отправил его в траву.

— Что теперь будет? – глядя как парни из отряда Светланы упаковывают Алекса, надевая на него наручники, спросила Надежда.

— Медаль тебе дадут, за поимку шпиона. – Пожала плечами Света и едва уловимым шепотом спросила – про фокусы расскажешь?

Добавить в закладки, продолжить чтение позже