Все случилось быстро, так быстро, что Надежда даже не успела испугаться. Она вообще никогда не пугалась в экстремальных ситуациях, нормально, даже отстраненно реагируя на события. Зато потом, когда все уже заканчивается, на Надежду находит такой эмоциональный откат, что лучше бы паника или истерика наступала во время событий.
Но в памяти отложилось, как залаял, кинулся в бой на невидимого противника Верный. Батор с автоматом побежал на помощь другу. Из кустов вышли чужие люди, стало быть, победил не Батор и не Верный. Один из молодчиков ранен, рука ниже плеча буквально откушена. Эта кровь и застопорила внимание Надежды.
Майор решил, что его сейчас спасут, забрал у Дока второй автомат. Не спасли, даже больше, выстрелили в спину. Степан стоял до последнего.
— Он живой! – вывел Надежду из стопора крик Дока – разойдитесь, я врач!
К Доку подбежали сразу двое из тех, кто объявил себя народной милицией, остальные связывали стоящих на коленях пленников. Вообще отряд был большой, Надежда насчитала пятнадцать человек. Никто не говорил лишних слов и не делал лишних движений.
— Нужна тугая повязка и два пакета – распорядился Док – вон моя сумка, там все есть.
Один из помощников уже нес указанную доктором сумку, другой помогал срезать одежду со Степана.
— Этот тоже живой – подсказал человек из группы, осматривавший поле боя, наклоняясь над майором.
— Потерпит – жестко ответил Док
— А моего парня кто полечит? – спросил связанный командир молодчиков – он же сейчас кончится.
— Не велика потеря – к пленным подошла невысокая девушка, как поняла надежда, именно она была командиром группы.
Из кустов вынесли и положили на песок несколько тел, одетых в черную форму, Принесли буквально изрешеченного пулями Батора, Потом Верного. Надежда заплакала, нет, она держалась, видя черных или того же майора. Даже Аюну или Батора, но когда вынесли и аккуратно положили рядом с Батором его друга Верного, Надежда не выдержала.
Слезы лились и лились, не переставая, горло сжимали спазмы. Было безумно жалко всех тех, с кем познакомились буквально несколько дней назад. Мозг отказывался понимать, что больше небудет никого из тех людей, кто встретил их с доктором в том новом, негостеприимном мире.
— А меня кто обработает — не унимался бородатый — я, между прочим тоже раненый.
Надежда посмотрела сквозь льющиеся слезы на ногу старшего из нападавших. Да Степан от души ткнул его… Стоп!
— А где нож? — ни к кому конкретно не обращаясь, уточнила Надежда — у него нож был в ноге, куда он делся? Это нож Степана.
— Даже не думай — передернув затвор автомата, девушка-командир приставила дуло к затылку бородатого и распорядилась — Гал, посмотри.
Один из людей народной милиции бегло обшарил бородатого. Нож нашелся, спрятанный в рукаве и Надежда получила полный ненависти взгляд бородатого. Гал осмотрел нож и, подбросив его в воздух, поймал за кончик лезвия, после чего передал Надежде.
— Отдашь парню, когда очнется — подмигнул Надежде Гал.
— Нужно спешить — напомнил Док — Степану совсем плохо, да и майору досталось.
— Я вызвала транспорт — девушка указала на коробочку радиостанции, по которой несколько минут назад она с кем-то разговаривала — пока будем идти до обрыва, они подъедут.
— Тогда пошли к обрыву — попросил доктор — каждая минута на счету.
Надежда плохо помнила дорогу до обрыва. Обрыв, как таковым, обрывом и не был, будучи лишь крутым подъемом с которого навстречу спустились трое крепких парней, неся раскладные носилки зеленого цвета. Наверху ждал странный транспорт, нечто, что раньше было автомобилем. Сейчас же это была плоская платформа с одним сидением для водителя. Ездила тележка на электрическом двигателе.
Пленников оставили под охраной, погрузив на платформу лишь раненых и убитых. Надежда так и не поняла, зачем везут с собой тела погибших, но расспрашивать не было сил. Транспорт шел быстро, а за счет больших колес, пассажиров почти не трясло.
Минут через двадцать пути транспорт сбросил скорость, а после свернул к неприметному полуразрушенному зданию. Лишь увидев большой провал, в который свернул транспорт, Надежда попробовала оглядеться. Поздно, все уже скрылось, впереди был подземный тоннель.
Проехав немного дальше транспорт остановился, водитель и один из пассажиров сошли на землю и, обойдя вокруг платформы, что-то сделали с колесами. Через пару минут транспорт вновь пришел в движение. Было темно, зажгли лишь одну лампу, которая освещала дорогу, но, судя по характерным ударам, машина ехала по рельсам.
«Метро» – Надежда вспомнила, как доктор рассказывал, что у золотых оно не сохранилось. Но сказать что-нибудь или описать увиденное девушка не могла, потому что ничего не видела в темноте.
Транспорт плавно остановился. Оказалось, что платформа станции метро была вровень с платформой транспорта. Подошли еще люди, кто-то негромко вскрикнул, увидев лежащие в дальнем конце транспорта тела. Началось движение, люди помогали сгрузиться, кто-то отдавал команды.
Наверх вела неудобная, узкая, двойная лестница с высокими ступенями. Потом переход через затемненный холл с мраморными стенами и широкая дверь вывела всех на улицу.
Не давая оглядеться, процессия заспешила через широкую дорогу, где стояли здания построенные еще до «Миллиарда». Высокое крыльцо, полукруглый подъем без ступенек, по такому, наверное, можно заехать на автомобиле. Широкая дверь, куда начала втягиваться процессия. Надежда подняла голову на висевшую возле двери табличку.
«Областная клиническая больница номер 2, приемное отделение» — гласила надпись. Буквы были любовно обведены краской, видимо за табличкой, как и за всем зданием, следили.
— Здесь без нас разберутся – остановила Надежду девушка-командир – пошли регистрироваться и расселяться.
— А Док? – кивнула на уже закрывшуюся дверь Надежда – Я не пойду без него.
— Пойдем – грустно вздохнула девушка – Док придет после операции, он уже моет руки.
Трое солдат из группы милиции несли их вещи. Все вещи группы и ее и доктора и те, с которыми были Батор и Степан. Даже большой котелок, пахнущий соленой рыбой, был здесь.
Идти пришлось не далеко. Здесь же, в соседнем здании, была серая дверь с табличкой «Народная Милиция». Казенный коридор, двери, Девушка толкнула вторую дверь и пропустила Надежду вперед.
— Принимай новенькую – объявила девушка – сегодня пришла.
— Проходите – за столом сидел высокий дядька в очках, вместо душек у которых был стальной обруч и хитрый механизм, позволяющий поднимать очки вверх или опускать обратно на переносицу. Повернув рычажок возле уха, мужчина опустил очки на переносицу – Давайте регистрироваться. Имя, фамилия и род деятельности.
— Надежда Иванова – представилась Надя, впервые за несколько месяцев назвав свою фамилию – бортпроводница.
Мужчина наклонил голову и над очками посмотрел на девушку, видимо оценив ее яркие шорты, в которых она до сих пор ходила.
— Летчик – под этим взглядом немножко приукрасила действительность Надежда – а это, брод переходили.
— Она с доктором – подсказала девушка-командир – их во врачебный дом надо.
— Доктор? Доктор это хорошо – кивнул мужчина – как зовут, специализация?
Мужчина отложил карточку Надежды, видимо, потеряв к ней интерес, и взял новый прямоугольник плотной бумаги.
— Он хирург-транспонтолог – вздохнула Надежда – из госпиталя «золотых». А как зовут, я не знаю. Его все так и звали «Док». Мы с ним из самолета с парашютом выпрыгнули.
— Ого! – выдохнул кто-то из сопровождающих солдат
— Вон парашют – Надежда указала на ранец парашюта в руках одного из солдат – Батор сказал, пригодится.
— И где вас всех Батор находит? – мужчина отложил карточку – Док ваш где?
— Раненого оперирует – подсказала девушка-командир – а Батора больше нет.
— Твою ж в тридцать три Дарданеллы! – в сердцах выругался мужчина в очках – а Верный?
Девушка медленно помотала головой. Надежда почувствовала, как комок подступает к горлу, снова стало нечем дышать. Видя ее состояние, мужчина налил в стакан воды из графина и подвинул ближе к девушке.
— Как пришли вместе, так и ушли вместе – мужчина покачал головой.
— «Черная сотня» — объяснила девушка – и там это, Бороду взяли.
— Охраняйте его – мужчина стал серьезным – если народ узнает, то до суда он не доживет.
***
Это был стоящий среди деревьев и грядок многоквартирный дом построенный тоже до «миллиарда». Девушка-командир отправила с Надеждой троих бойцов, чтобы помогли донести вещи, сама же отправилась охранять и размещать «Бороду», как поняла Надежда, того самого, который возглавлял налетчиков.
Возле дома, между двух больших деревьев, висела веревка, на которой по очереди качались дети. Между двумя другими деревьями была скамейка, где в тени сидели две женщины с колясками. Столько детей в одном месте Надежда не видела никогда, здесь же их было не меньше десяти.
Выделенное для жизни помещение находилось на втором этаже. На лестничной клетке были и другие двери, за которыми слышались приглушенные голоса. В помещении была кухня сан узел и две комнаты. Солдаты составили рюкзаки в большой комнате и пошли на выход.
— Гал – окликнула Надежда старшего, имя она запомнила еще там, на поляне. Воин обернулся и вопросительно посмотрел на девушку – мне страшно.
Гал вышел на лестничную площадку и постучал в соседнюю дверь. Открыла молодая женщина с ребенком лет пяти на руках, из-за матери выглядывал еще один ребенок, мальчик, постарше.
— Наташ, присмотри за новенькой – Гал кивнул на Надежду – ей страшно.
Наташа кивнула и, как была в халате и с детьми, перешла к Надежде.
— Еще Светлана вечером придет – ободряюще подмигнул Надежде Гал – Запах рыбы она точно учуяла, а значит придет. Такое она не пропускает.
Поделиться с друзьями. Сохранить в закладки