За лесопилкой, между двумя высокими тополями, был перекинут брус, от которого до земли спускались веревочные качели с отполированной разными штанами седушкой. Днем здесь играли и качались младшие из тех, кто сумел слиться от разных домашних дел. А ближе к вечеру, когда заканчивался рабочий день, и солнце устало клонилось за перевал, начинали собираться те, кого принято называть молодежью.

Нет, конечно, здесь собиралась не вся деревня, а только представители ее правого крыла, считая от сельсовета. В противоположном краю деревни тоже было подобное место, располагалось оно за Партизанским сквером, тем самым, в котором стоял памятник не вернувшимся с войны землякам. Из-за такого расположения, обитателей той площадки звали партизанами.

Вообще был еще клуб с его дискотеками под старый бобинный магнитофон, но это только в пятницу или в субботу. Клуб считался нейтральной территорией, и там можно было появляться кому угодно, в отличие от вот таких полян. На чужой сбор лучше было не приходить, во всяком случае, одному.

Остановившись, на краю выводящей к поляне тропинки, Вовчик оглядел диспозицию, посмотрев кто и где есть. На качели сидела девушка в розовом платье с пышными короткими рукавами, Давид Исаакович называл такие фонариками. Там еще подол должен быть немного широкий в середине и с ободком по низу. Вовчику стало интересно, есть такая деталь или нет.

Девушку плавно раскачивал смутно знакомый парень. Да, все немного подросли, некоторые изменились от слова совсем. Два парня и две девушки стояли чуть в стороне, что-то оживленно обсуждая. На большом бревне сидел парень в рубахе с подвернутыми рукавами и, подыгрывая себе на гитаре, негромко пел. Рядом с ним сидела девушка, на лежащих здесь же двух бревнах сидело еще пять или шесть человек. Натки видно не было.

Выключив мурлыкающий в кармане плеер, Вовчик направился к гитаристу. Подойдя ближе он остановился и поднятой рукой приветствовал тех, кто стоял чуть поодаль, потом поздоровался за руку с каждым парнем, кивнул гитаристу, которым оказался Бэрик, брат Натки, и присел на лежащую чуть в стороне чурку.

— Бледной луной озарился – негромко пел Бэрик – старый кладбищенский двор.

Двое тихо подпевали, остальные слушали. Песня была знакомой, одной из тех, которые, как казалось Вовчику, пели во всех дворах. А однажды он ее слышал даже в исполнении ансамбля в родном доме культуры. Бэрик допел до конца и, отставив гитару, оскалился в сторону Вовчика.

— А ты, говорят, не только карты красиво раздавать умеешь, но и по шее.

— Если сильно попросят – пожал плечами Вовчик

— Да и правильно – показал большой палец Бэрик – пусть не лезут, а то моду взяли, впятером на одного.

— Он еще Сявку обещал поучить – выдала все секреты улыбчивая девушка, сидящая неподалеку от Бэрика – так что вы поаккуратнее теперь с ним, а то тоже как начнет по кустам крапивы всех разбрасывать.

Вовчик невольно улыбнулся. Жизнь в деревне, это жизнь на виду, здесь ты хоть пятиметровый забор вокруг своего дома ставь с собаками и электричеством, а все равно вся деревня все будет о тебе знать. А что не будет знать точно, то допридумает. Даже интересно стало, что говорят в деревне про его утреннюю потасовку с местными. Вот наверняка вся деревня в нем восставшего Брюса Ли признала или заблудившегося Чака Норриса.

— Чего раньше не приходил? – уточнил парень, сидящий с девушкой почти напротив Вовчика – ты же уже дня три как приехал?

— Четыре – поправил знатока Вовчик – Деду помогал, машина забарахлила, нужно было отремонтировать.

— Он там какой-то агрегат дороженный из города привез – подсказала девушка, кажется, ее звали Оля и она жила через дорогу от дедушки с бабушкой – Теперь у них машина супер мощная стала, так Митрофановна моей бабке рассказала.

— Стартер я привез – Вовчик уже едва не смеялся – он на мощность не влияет, просто машину заводит.

— Сильно дорогой? – нахмурилась, усваивая новую информацию, Оля.

— Сто пятьдесят рублей и бутылка водки у военных – на всякий случай, соврал Вовчик – у них на запасе этого добра много, а деду нужнее.

— У военных сейчас все, что хочешь купить можно – заявил Вася, Вовчик не помнил, где он живет, помнил лишь имя – в Гавриловке мужик БТР купил, правда пулеметы с него сняли и щитки тоже, но башня осталась и бойницы с лючками. Будет теперь за грибами, да на охоту ездить, он же еще и плавает!

— Это племянник бабки Лопатиной – сверкнула осведомленностью Ольга – ему военные велели броневик перекрасить, чтобы видно было, что не армейский.

— Всем привет! – На поляне появился Сява. Пройдя и поздоровавшись с парнями, Сява уселся на бревно возле Ольги.

— А ты чего уселся? – прикурив сигарету и выпустив струю дыма в небо, спросил у Сявы Бэрик и, кивнув на Вовчика, добавил – тебе Учитель разрешил? Ты же теперь все, не сам по себе, а ученик.

— Да-да! – подтвердил Вася – я в кино видел, у вас, у каратистов так! Вот сейчас поставит тебя Шулер на одной ноге весь вечер на чурке стоять!

Один из подошедших парней, молча поставил «на попа» одну из чурок и сделал приглашающий жест.

— Чтобы не далеко от нас, а то как с ним разговаривать – заявил парень. Вовчик никак не мог вспомнить, как его зовут. Ни то Витя, ни то Митя.

— Да – вздохнула знающая все Ольга – обучение процесс долгий и трудный. Ты сколько его мучить будешь?

— Я еще две недели здесь буду – Вовчик откровенно веселился

— Так телефоны же есть! – не унимался Вася – позвонит Шулер Сяве, как крикнет в трубку…

— Упал! Отжался! – засмеялся в голос Бэрик

— Они же каратисты, а не духи в армии – возразил Вася – скажет, ложи два кирпича и бей рукой. А потом, «сломал? Нет! Бей пока не сломаешь»!

— А сломаешь – перезвони! – опять заржал Бэрик

— Бедный Сява – вздохнула Ольга – вот ты попал!

Что кто-то крадется со спины, Вовчик сначала услышал, а потом заметил, как Бэрик на кого-то оценивающе посмотрел и едва заметно покачал головой. Ольга быстро глянула Вовчику за спину и отвела глаза в сторону. Пахнуло сладким запахом духов и две мягкие ладошки закрыли Вовчику глаза.

— Не, не угадаю – Вовчик вдохнул аромат духов и, выпрямившись, откинул голову немного назад, чтобы девушке стало удобнее держать его глаза закрытыми – так и буду гадать до утра, пока красивая девушка не сдастся сама.

— Учись, Сява! Записывай! Прием называется «Изматывание противника бегом!» — со смехом объявил Вася

— Не, бегом у них вчера было – засмеялся в голос Бэрик.

— Чего тянуть? – вздохнула за спиной Натка – я сдаюсь! Двигайся!

Чурка была не особо длинная и сидеть на ней вдвоем можно было только прижавшись друг к другу. Но выбора особого не было, Вовчик сместился ближе к одному краю, и на свободное место присела Натка. Только вот чурка была круглой и смещение веса на один край привело…

Если не вдаваться в физические процессы, то Натка едва не упала. Да она и упала бы, но Вовчик быстро среагировал и поймал девушку, обхватив рукой за талию и удержав от падения.

— Нежнее – мягкие пальчики разжали его пальцы, вцепившиеся в талию, и переплелись с ними в крепкий захват – вот так.

Вечер шел своим чередом, Бэрик пел, остальные подпевали. На стоящую для Сявы чурку кто-то поставил свечку, пламя которой отбрасывало причудливые тени. В сгущающихся сумерках выглядело все очень романтично.

— Еще бы музыку и потанцевать – вздохнул кто-то из девчонок, когда Бэрик отставил гитару.

Вовчик достал из кармана плеер и, сменив кассету на романтический сборник, включил звук. Вася соскочил и скрылся в темноте, но через миг вернулся, неся в руке помятое ведро. Взяв с чурки плеер, он аккуратно поставил его на дно ведра, музыка стала играть громче и по поляне в медленном ритме пошли пары.

Вовчик танцевал с Наткой. Близость девушки, ее духи и мягкие, податливые губы сводили с ума.

— Приземлит Натка красавчика – ни то с завистью, ни то с восторгом, прошептал кто-то из танцующих девушек. Кто точно в темноте видно не было.

— Это наших увальней приземлять надо – вздохнула тихо вздохнула знающая все Ольга – у городских проще, захотел, взял за шкирку и в стойку.

— А ты то откуда знаешь? – захихикала другая девушка.

Дальше Вовчик уже не слушал, да и их пара сместилась от шептавшихся девушек. Еще раз вдохнув аромат духов, Вовчик уточнил у своего организма, как он относится к тому, чтобы его «приземлили»? «А давай!» — отозвался организм.

***

— По улице идти нельзя – прошептала Натка – иначе нас уже завтра обвенчают.

— У меня есть девушка – честно признался Вовчик – я ей обещал, что не женюсь за лето.

— Я вообще послезавтра уезжаю – отозвалась Натка – поэтому тоже замуж не собираюсь.

— А ты куда – протоптанная коровами тропинка петляла вдоль заборов, временами отворачивая к тому или иному забору, где были широкие калитки для выгона скота.

— Я же в Новосибе учусь – отозвалась идущая впереди Натка – в меде, второй курс закончила, потом работала почти все лето.

— И кем будешь? – уточнил Вовчик любуясь силуэтом девушки, хорошо различимым в свете луны.

— Специализация только через год будет – сообщила Натка – пока только общая практика. Учимся бабушек выслушивать, уколы ставить да швы снимать. А, перевязки еще, оказание помощи и остановка кровотечений. Что еще? Латынь учим…

— Ты то каким врачом быть хочешь? – Вовчик вслед за девушкой свернул с основной тропинки к забору.

— Мама говорит надо в гинекологию идти. А папка сказал что – Натка замялась, ища засов калитки – что гинекология только у женщин есть, а вот спина у всех болит. Поэтому учиться надо на невропатолога.

— Еще хирурги всем нужны – подсказал Вовчик и, вспомнив прямые линии, нарисованные хирургом в медицинской карте, спросил — А корявым почерком писать на каком курсе учат?

— Этому уже жизнь учит – Натка открыла калитку и пропустив Вовчика внутрь, вновь защелкнула засов – здесь по доскам налево до сарая.

— Мы куда пришли? – шепотом уточнил Вовчик

— Лезь по лестнице – Натка, вместо ответа, повернула Вовчика лицом к стене, возле которой стояла широкая лестница.

Между верхом домика и крышей было необычно большое расстояние, а напротив лестницы зиял провал двери в зашивке фронтона. Пахло травой, и Вовчик понял, что находится на сеновале.

— Левее покрывало – подсказала Натка – заползай.

Найденное покрывало провалилось под весом парочки, оставив их как будто бы в подвешенном состоянии. Податливые губы нашли Вовчика и они слились в поцелуе. Вдвоем на сене оказалось не так удобно, как романтично.

— Дверь стоит возле выхода – подсказала Натка – положи ее на сено и ложись сверху.

Дверь была большая, та самая, которая должна была закрывать вход на сеновал. Вовчик быстро разобрался, какой стороной ее нужно уложить и как сделать так, чтобы было удобнее.

— У тебя красивое тело – прошептала в темноте Натка и мягкие руки скользнули по уже обнаженному торсу.

— Один момент – Вовчик дотянулся до лежащей в стороне жилетки и, достав из маленького кармашка презерватив, протянул его девушке.

— Какой запасливый – хихикнула Натка.

Вовчик улыбнулся в темноте. Вспомнился Солдат, уже в дверях, когда Вовчик подхватил объемную сумку с подарками, а мама уже вышла на лестничную площадку и держала открытой дверь, сунул Вовчику в карман едва не десяток «предохранителей».

— Зачем? – удивился тогда Вовчик – Аня же со мной не едет.

— Если останутся, привезешь обратно – подмигнул друг – но лучше, чтобы было, чем когда их нет под рукой.

Добавить в закладки, продолжить чтение позже!