***
В квартире было тихо. Люся ушла к себе, игроки еще не собрались. Большой двухкассетный магнитофон играл Высоцкого.
— Жора, а наши мастера татуировки делать умеют? Такие, чтобы как настоящие.
Жора отложил в сторону нож, который затачивал и внимательно посмотрел на пацана.
— Умеют, а тебе зачем?
— Хочу чтобы Анюткин портрет вот здесь накололи — Вовчик показал на предплечье левой руки
— Не стоит — спокойно сказал Жора — понимаешь, ты еще растешь, меняешься. Через пару лет портрет растянется, ты будешь смотреть, и думать, как же ты мог любить такого крокодила.
Вовчик невольно улыбнулся, представив эту картину.
— Может быть просто, сердце, а в нем «А+В» — не унимался пацан.
— Тоже не стоит — Жора сдвинул кружки, насыпал себе растворимого кофе и потянулся за чайником — понимаешь, любая синька, она как метка, клеймо. Расскажу тебе историю, из жизни.
Жора залил кофе кипятком, закурил сигарету и, размешивая сахар, продолжил:
— Был у меня корешок, хороший в принципе человек. Пошли они раз с кентами сберкассу брать, а их кто-то сдал. Заходят, а там засада и за спиной два бобона с мусорскими. Прорывались они тогда с боем, юшки налили почем зря, по колено в крови стояли, а уйти только ему и удалось.
Жора затянулся синим дымом, задержал дыхание и сделал глоток кофе. Через пару секунд он выпустил в потолок струю дыма и продолжил рассказ.
— Лепила тогда ему физю поправил. Форму носа поменял, брови подправил, шрам на щеке. Красавчик, одним словом. Отпечатки спилили, все по уму. Кореша ему ксиву справили, почти чистую. Но фарта это не прибавило.
Жора докурил сигарету, потянулся бычком к баночке с кофе. Но на половине пути остановился и закинул его в другую, точно такую же баночку.
— Три года он шухарился, народ кормил, помогали. Но потом опять попал. Приняли его, а прописать не могут, ксива есть, а по базам не пляшет. И давай они его колоть. А он в глухое отрицалово, я ни я и лошадь не моя. Тогда то и выплыла синька «Валя, я тебя не забуду», прямо как у Высоцкого, он ее от прежней жизни, на память оставил. Так ему кальку привезли, сличили и подшили за все. И за прошлое, и за будущее, и за настоящее чуток.
— И что дальше?
— По совокупности статей, как очень опасного для общества. Быстренько приговорили и быстренько приговор в исполнение привели. Вот и все, так одна синяя полоска все и обломала.
— Жора, я то не планирую сберкассу брать — попытался возразить Вовчик
— Не зарекайся, брат — подмигнул Жора — никто не знает, что ждет там, за поворотом. Может быть, там такая харя судьбы, что пойдешь ты их щелкать одну за другой.
***
Школьный звонок, он же для учителя. Вот и пришлось, после последнего звонка, сидеть еще пять минут в кабинете и дописывать номера задач домашнего задания. Хотя и в этом есть свои плюсы, ко времени, когда класс спустился к раздевалкам, там уже было свободно.
Вовчик посмотрел на приближающуюся к выходу из школы Юлю. Было странное ощущение, вроде и прошел всего месяц, а как будто знакомы с детства. Девушка, видимо почувствовав взгляд, остановилась и, обернувшись, посмотрела на Вовчика. Большие, серые глаза встретились с прищуренным взглядом волчонка.
— Сейчас иду — кивнул Вовчик и, перекинув сумку через плечо, направился к выходу.
Напротив школы стояла синяя Тойота, значит проводы отменяются. Игорь Леонидович, стоя возле автомобиля, о чем-то разговаривал с Вадиком-Крысой. Вовчик поморщился, ничего хорошего такое общение не сулило.
Слов слышно не было. Вот Юлин папа что-то сказал Крысе, тот развернулся и пошел вдоль ограды, в сторону своего дома. Вовчик заметил, что у Игоря Леонидовича был такой вид, как будто он хотел в след парню пинка отвесить.
— Здравствуйте, Игорь Леонидович! — Вовчик протянул руку для приветствия.
— Привет! — ответил на рукопожатие Юлькин папа — Вовчик, мне тут про тебя такие ужасы рассказали, такую чушь, что аж завидно стало.
— А! Этот — Вовчик кивнул в сторону удаляющегося Вадика — этот может. Это Вадик — Крыса. Мой официальный враг. Так что ничего удивительного.
— И ты так спокойно говоришь? А если бы я ему поверил?
— Но не поверил же? — уточнила Юля
— Я себе верю, тебе верю, Жоре верю — стал демонстративно загибать пальцы Игорь Леонидович — маме своей верю. Не могли же все эти люди ошибиться, а какой-то левый, незнакомый и явно не очень хороший человек, знать правду.
Игорь Леонидович подмигнул Вовчику и открыл заднюю дверь автомобиля, предлагая дочери занять место в салоне. Затем обернулся к Вовчику и продолжил:
— Но я тебя поздравляю! Заиметь настоящего, не останавливающегося ни перед чем врага в столь юном возрасте, это похвально — Юлин папа стал серьёзным — врагов не нужно бояться, их нужно уважать. И запомни, враг — это самый надёжный человек. На много надежнее друга.
— Не понял — удивился Вовчик — как так?
— Вот смотри, например, тебе нужна помощь. Не знаю, вещи перенести или доставить что-то куда-то, не важно. Ты обращаешься к друзьям, а они все заняты, им некогда. Видишь, у них есть случай тебе помочь, а они не могут. Не могут вырваться, дела оставить.
Игорь Леонидович закрыл заднюю дверь, открыл переднюю и продолжил.
— А враг, да он все дела бросит, все оставит лишь бы тебе напакостить, навредить! Он надежен как скала, увидел твою спину впереди — плюнул. Увидел, как ты бежишь — ногу подставил. Заметил, что ты падаешь, и уже спешит подтолкнуть. И ты уже знаешь, чего от него ожидать, знаешь и ожидаешь.
— Понятно — улыбнулся Вовчик — оно, наверное, так и есть. А у вас враги есть?
— Сейчас нет, а в школе был. Наставил мне в журнале двоек, аттестат получился не очень. В мореходку еле прошел. Потом сам во дворе хвастался, Жора его чуть не убил за это.
— И что он?
— Ничего, в милиции работает, говорят, жуликов ловит. Некрасов его фамилия.
— Знаю, сталкивались — почесал за ухом Вовчик — он с годами лучше не стал. Поверьте.
— Вот, видишь, у нас с тобой даже оценки людей совпадают — заключил Игорь Леонидович и, меняя тему, предложил — тебя подвести? Сам куда сейчас?
— В салон — честно признался Вовчик — там ремонт сегодня, посмотрю и домой, уроки делать.
— Ладно, мы поехали домой. Жору увидишь, привет передавай.
***
Возле видеосалона стояли два поддона с кирпичом и работяги, те самые алкоголики, которые наезжали на бабушек, лихо перетаскивали их содержимое во внутрь.
— Здравствуй, начальник — Вовчик не запомнил, кого из них как зовут. Поэтому Олег перед ним или Саня не знал.
— Привет — ответил он и, придержав дверь перед несшими кирпичи, прошел вовнутрь.
Сегодня сеансы были отменены. В салоне шла перепланировка, работа кипела. Вовчик знал, что для работы привлекли студентов, но не ожидал, что и студенток тоже.
Внутри орудовала целая банда народу. Одни таскали кирпичи, другие месили раствор, третьи тут же строили стены. После реконструкции будет тамбурная зона, для продажи билетов и два зала, салоны для зрителей. И еще небольшое помещение, там будет бытовка с плиткой и чайником. Ведь салон работает с утра и почти до ночи, а люди хотят кушать.
Неожиданно для Вовчика, из второго зала вышел Жора.
— Здравствуй, брат. Как школа? Как твой рынок?
— Школа стоит. Рынок тоже, бабушки торгуют. Еще тебе Флинт привет передал.
— Какой он тебе Флинт — Жора картинно погрозил пальцем — Игорь Леонидович, наверное.
— Ну да — вздохнул пацан — он самый. А ты здесь чего? Проверяешь?
— Конечно — кивнул Жора — за вами не смотри, так вы будете студенткам глазки строить вместо работы.
— Мы их так поторапливаем — вмешался в разговор Костыль — да и веселее так.
— Пойдем в уголок — Жора кивнул на отодвинутый в угол стул — обсудим.
Вовчик пошел следом, под заинтересованные взгляды студенток. Перешагивая через плюхнутый кем-то раствор, он оглянулся и одна из студенток, невысокая темноволосая, с обесцвеченной челкой, ему подмигнула. От неожиданности, Вовчик запнулся и чуть не упал.
Оказалось, что Жора все это видел.
— Ну-ка, не смущайте мне братишку! — с напускной строгостью объявил он, от чего Вовчик и вовсе покраснел «от ушей и до хвоста». Увидев это, студентки довольно захихикали.
— Ладно — продолжил Жора, когда Костыль с Вовчик присели к нему за столик — Костыль, ты остаешься за главного в салоне. Толстый поедет с Давидом Исааковичем. Этих двух себе возьми, пусть фильмы крутят через день. День один работает, день другой. Теперь по деньгам. За сеанс два зала по двадцать пять рублей, на пять сеансов будет двести пятьдесят. Правильно?
— Правильно — отозвался, пересчитавший все в уме Вовчик
— Двести мне, пятьдесят на все про все. Двадцать в день дежурному кинооператору, пятнадцать в день директору, тебе, стало быть. Три рубля в день Вовчику. Заведи тетрадку, чтобы не путаться, выдал, получил, дата, роспись.
— А остальные? — уточнил Костыль
— Нужно составлять наподобие афиши, каждый день и расклеивать на подъезды. Найди человека с машинкой, чтобы печатали и расклейщика.
— Если список будет заранее, то мама может на работе печатать и в обед приносить, а Димка, после школы, наклеивать — предложил свою версию Вовчик
— Вот смотрю я на тебя, братишка, и думаю — с задумчивым видом проговорил Жора — Может быть прав Давид Исаакович и ты на самом деле иудей?
— Чего сразу иудей то! — возмутился Вовчик
— Но ты же не спросил, за что тебе три рубля в день! — начал смеяться Жора — А на остальные сразу руку положил.
— Да, а мне за что по три рубля? — спохватился Вовчик
— За идею — обвел рукой все помещение Жора и поднял вверх указательный палец.
Добавить в закладки. Продолжить чтение позже