Проснулся Вовчик рано. Это, наверное, вредная привычка. Еще в деревне  на каникулах, дедушка всегда хвалил его,  и за утренней кружкой чая непременно напоминал  вернувшемуся с пробежки внуку, что кто рано встает, тому Бог надает. На что Вовчик всегда отвечал: «Надает, надает, не помилует».

Мама ушла на работу, и дома было тихо, так тихо, что даже музыку включать не хотелось. Вовчик сидел за столом и улыбался, глядя на портрет Анютки. Вчера был трудный разговор с мамой. Она всё-таки обиделась на суточное опоздание сына. Называла его поросенком, а это был высший титул в иерархии нехороших сынов, и требовала рассказать всю правду, где задержался и что делал.

Пришлось на ходу придумать для нее историю про красивую девушку Машу, внеземную любовь, которая заставила задержаться на ночь в областном центре и поздравить со скорым рождением внука или внучки. На что Вовчик получил диванной подушечкой по голове и его заверили, что в бабушки еще не записываются. Тогда он принес из комнаты пухлый конверт с фотографиями с каникул, ту их часть, которые отдавал распечатать в ближний салон печати, и конфликт сошел на нет.

Пробежка прошла нормально. Единственное, без плеера бежать было не так весело и приходилось держать один ритм, а не менять его в зависимости от композиции, звучащей в наушниках. Да еще обычный маршрут в двух местах был перекопан людьми, ремонтирующими теплотрассу. Зато дома ждал контрастный душ, под струями которого, Вовчик решил, что из всех благ и достижений человечества лучшим является именно душ. 

Друзей еще никого не было в городе, все на лето разъехались по бабушкам и еще не вернулись. Все правильно, ведь им не надо было уже в понедельник идти на какую-то таинственную отработку в училище. А Серега, тот вообще поехал в далекий Новосибирск поступать в техникум и появится теперь только зимой.

Разобравшись с фотографиями, отложив ту их часть, которую мама увезет дедушке с бабушкой, когда поедет за Димкой, Вовчик решил съездить на кладбище. Дедушка всегда говорил, что в такие места ездить нужно с утра, до обеда. Неизвестно откуда это повелось, но с дедушкиным опытом не поспоришь. 

Дорога на остановку автобуса проходила мимо рынка, его рынка, где торговала цветами и разными ранетками баба Галя. Ее платок Вовчик узнал издали, и на душе стало тепло, как всегда бывает, когда встретишь старого знакомого или друга. Сам рынок почти не изменился, единственно, на возвышении появился небольшой киоск, судя по раздающейся громкой музыке, это была звукозапись.

— Здравствуйте, баба Галя! – поздоровался Вовчик – Мне два цветка надо, красных.

— Здравствуй, Вовчик! – обрадовалась добрая бабушка – только сегодня тебя вспоминала. А куда два?

— К Жоре поеду – вздохнул Вовчик – вчера с каникул приехал, нужно навестить друга.

— «Девчонка-девчоночка!» — надсадно проорали динамики киоска.

— Чего так орать? – сам у себя спросил Вовчик и уточнил у бабы Гали – и что, давно это здесь?

— Да уж посчитать, так два месяца – почти прокричала бабушка – за день наслушаешься, к вечеру голова раскалывается.

— Так скажите, чтобы убавили – посоветовал Вовчик.

— Да что ты им скажешь? Это же крыша наша, защищают нас  – махнула рукой в сторону киоска бабушка – закроются внутри, там им не так громко и курят весь день.

— Чего это? – удивленно переспросил Вовчик и направился к киоску.

Вблизи колонки были не самого большого размера, но вот орали совсем беспощадно. Между колонок большая витрина, на которую были выставлены магнитофонные кассеты, некоторые «корешками» другие наоборот, разворотом, с перечнем записанных песен. В центре закрытое окно, именно через него и обслуживали клиентов. В окно Вовчик и постучал.

— Чего тебе – не очень вежливо спросили изнутри киоска

— Музыку убавь и не прибавляй больше – как можно обворожительнее улыбнулся Вовчик – бабушкам ваше вытье не нравится.

— Пошел ты! – ответили из киоска. И музыка не заиграла, а просто заорала, как бы назло наглому подростку.

Такого Вовчик стерпеть уже не мог. Шаг назад, прыжок и пятка правой ноги в развороте срывает колонку с креплений и уносит под ноги прохожих. Сила инерции продолжает закручивать тренированное тело и нога, завершая этот оборот, влетает в центр второго динамика. Тишины не получилось, из киоска с матами и полуметровым обрезком трубы выбегают двое.

Дальше как на тренировке, удар ногой, нога, получив небольшую опору в виде мягкого живота противника, дает возможность оторвать от земли вторую ногу, колено которой врезается в челюсть того, который замахивался трубой.

— Ты что, козел! — хрипит первый, сложенный пополам – Сейчас такие люди приедут, кранты тебе! Тебя на счетчик поставят!

— Зови своих людей – Вовчик разрешил парню покинуть поле боя – я подожду. Только не долго.

— Они еще деньги с нас за крышу брали – обиженно проговорила одна из бабушек, Клава, кажется.

— Вернут – усмехнулся Вовчик. – Все вернут. Много брали?

— Так по пятьдесят рублей в месяц – подсказала подошедшая ближе баба Галя.

Ждать пришлось не долго. Через пятнадцать минут к рынку подъехала белая, искрящаяся на солнце, тойота. Одновременно хлопнули двери, по широкой лестнице к виновнику торжества, не торопясь, с чувством собственного достоинства, ведомые пострадавшим, шли Слон, Костыль и Болт.

Остановившись от Вовчика на расстоянии двух шагов и осмотрев его с головы до ног, Костыль картинно, разделяя слова небольшими паузами заявил:

— Это наша земля!

Вовчик плавным движением перетек в стойку, правая рука плавно повернулась ладонью вверх и замкнувшись в кулак заняла свое место сбоку, на уровне пресса:

— Сейчас вы ее жрать будете! – на манер героя дешевого американского вестерна заявил в ответ подросток.

— Вовчик, братан! – нарушил идеальную картину разборок Слон, заключая пацана в объятия – Когда приехал?

— Вчера – Вовчик тоже был рад увидеть старых друзей, хотя и не думал, что первая после каникул встреча произойдет именно так.

— Учитесь, парни! – объявил всем Костыль – Красиво живет пацан, вчера с поезда, сегодня уже разборки! Динамично!

— Твои? – спросил у Костыля Вовчик, кивнув на киоскеров

— Работают у меня – кивнул Костыль, подчеркнув тем самым, что это наемники.

— Бабушек обижали твои люди – высказал другу Вовчик – деньги с них трясли за какую-то крышу.

— Вы чего, опухли? – наехал на парней Слон

— Ну мы же это, из банды… — законючил тот, который бегал за подмогой.

— Из какой вы банды, олени? – взревел Костыль – Сколько брали? Куда девали?

— Мы это, в общак хотели сдавать… По пятьдесят с человека.

— По пятьдесят? – Костыль осмотрел, пересчитал бабушек – Четыреста пятьдесят, стало быть, в месяц и так два месяца?

— Ну да – опустил голову парень

— А чего же тогда не сдали в общак? – уточнил Костыль

— Бабушкам придется все вернуть – глядя на незадачливого рэкетира, объявил Вовчик – до последней копейки.

— А можно, чтобы мне на даче забор новый сделали? – подошла громкоголосая баба Клава – Там и доски есть и столбы, рук только не хватает.

— И забор тоже поправят – вынес приговор Костыль – и киоск отремонтируют, и динамики новые найдут и работать будут бесплатно, пока все не отработают.

— Ты куда сейчас? – спросил Слон, когда все вопросы были уже решены

— К Жоре, хотел, на кладбище – вздохнул Вовчик

— Поехали, я отвезу – кивнул друг, — тоже давно у него не был.

***

На парковке возле кладбища стояло несколько машин. С самого края стояла красная малолитражка. Паркуясь, Слон так близко поставил свою машину к красивой букашке, что даже сам выходил через пассажирскую дверь. Вовчик удивленно посмотрел на друга, но тот лишь широко улыбнулся в ответ.

Последнее пристанище Жоры было немного приподнято над землей. Оградка из массивных столбиков с натянутыми цепями и входами с четырех сторон. Скамейка, на которой сидела стройная женщина, одетая в темное платье. Поминальный столик с двумя рюмками и подставной тарелкой. Конфеты, цветы, рюмка, накрытая коркой хлеба.

Вовчик молча встал рядом с огражденным плитками холмиком. Женщина обернулась и, протянув руку, привычным движением растрепала короткую стрижку подростка.

— Когда приехал? – строго спросила Люся

— Вчера – вполголоса отозвался Вовчик

— Тогда ладно – улыбнулась бывшая учительница – я уже обидеться хотела, что не заходишь.

— Я зайду – заверил Вовчик – обязательно зайду.

— Только ты звони – улыбка у Люси получилась грустная – я теперь не всегда дома, бывает, что ухожу.

— Я помню номер – кивнул Вовчик. Он стремительно подошел к могиле друга и положил на памятник, за рюмку с водкой, чтобы не укатились, пару сигарет. «Опал», как любил Жора.

— Ты стал таким взрослым – Люся снова растрепала Вовчику прическу. – Сейчас куда?

— В ателье, там мои фотки печатают да надо с Давидом Исааковичем переговорить.

— Я отвезу – вызвалась Люся – я теперь на колесах.

По кладбищенской тропинке шли молча. Место не располагало к общению. Зато на выходе Люся вдруг остановилась и, в упор посмотрев на Слона, обернулась к Вовчику:

— Он опять подпер мою машинку – Люся прищурила глаз.

— Маленькую такую, красного цвета? – понял маневр друга Вовчик – Нет, что ты, как он мог!

— Сговорились! – сделала вывод Люся

— Между прочим, так не честно! – заявил Слон – Это я Вовчика привез, значит и обратно он должен со мной ехать.

— Не жадничай – упрекнула водителя Люся – вы еще увидитесь по делам своим разным, а я когда еще смогу с ним переговорить.

— Ладно – делано вздохнул Слон – тогда я поехал, нужно казино навестить, а вы ждите пока я уеду и пыль, поднятая моими колесами, осядет на ваши лица.

Слон пролез за руль тем же путем, через пассажирскую дверь, и завел мотор. Потом резко вырулил и сорвался вперед, специально резко бросив газ, чтобы поднять как можно больше пыли.

— Присаживайся, Вовчик, поедем. – Люся села на водительское сиденье. Видеть Люсю где-то кроме дома было совсем непривычно.

Теперь Вовчик заметил, что женщина тоже изменилась. В уголках глаз появились морщинки, а взгляд стал более строгий, что ли, внимательный какой то, так смотрят опытные, тертые жизнью люди. Но додумать мысль он не успел. Где-то под капотом зажужжал мотор, и машина неожиданно быстро понеслась по дороге к городу.

— Нравится моя малышка – повернула голову Люся

— Интересная – признался Вовчик – парни по заказу такую маленькую пригнали?

— Это Юра подарил – выдохнула Люся и, покосившись на Вовчика, добавила – ты его знаешь, из Владивостока который.

— Классная машинка – похвалил Вовчик

— Ты меня осуждаешь? – прямо спросила женщина.

— Нет – грустно улыбнулся Вовчик – жизнь продолжается. Как говорил Жора: «живи и не оглядывайся»!

— Спасибо, малек, – дрогнул голос Люси – ты хороший.

Автомобиль прижался к обочине, Люся включила «аварийки» и, достав из сумочки платок и зеркальце, вытерла выступившие слезы.

Добавить в закладки, продолжить чтение позже!