Золотой миллиард — 2 — 25 глава - Владимир Виноградов

Повесть «Золотой миллиард-2» 25-я глава ШАМАН. Мир после пандемии, во время которой победили идеи «золотого миллиарда», где есть те, кто живет по законам «миллиардов» и те, кто пытается восстановить мир — «дикие».

Глава 25. Шаман

Лежать в палате уже не было никаких сил, хотя и шли всего вторые сутки после штурма города. Степан просил Дока, чтобы тот разрешил ему поездку к месту их пленения, но Док возражал. Виктор, новенький в отряде, боец с раненой рукой, которого привела Светлана, говорил, что может провести их на то место. Но Док и его тоже не пускал, говоря, что в транспортере тот может повредить и без того сломанную руку.

— Привет! – перехватила Степана в коридоре Светлана и, привстав на ципочки, поцеловала его в небритую щеку. – Угадай, что у меня в руке?

Степан внимательно посмотрел на Светлану, прячущую левую руку за спину и постарался представить, что именно можно вот так прятать. Сначала он решил, что это пистолет или водолазный нож, которые у него забрали еще на поляне, и которые так и не нашлись. Но в глазах девушки играли смешинки, которые навряд ли совместимы с оружием.

— Сдаешься? – игриво спросила Светлана.

— Нет – Степан покрутил кольцо на пальце, которое так и не снял с самого того момента, как Светлана сказала его надеть.

Вспомнился клан пещерных людей, Трехлапый младший вождь. Степан улыбнулся, вспомнив темноту пещеры и разные звуки, наполнявшие темноту и делавшие ее живой. Маленькая девочка, Аля, вешающая ему на шею глиняный свисток. Свисток с него тоже сняли. Сняли, когда он проходил медицинский осмотр, сняли и не отдали.

— Там подарок мне от другой женщины – Степан вытянул перед собой руку с раскрытой ладонью – Маленькой такой, но очень серьезной.

— Сегодня «калаши» и второй отряд поехали на БТРах захватывать насосные станции – Светлана вложила в раскрытую ладонь игрушку свисток – ожидается, что вернутся завтра к вечеру. Томичи и местные прокладывают трубу, восстанавливают слив до прежнего места. Говорят, завод работает даже сильнее, чем до захвата, больше топлива производит, чтобы «миллиарды» не заметили, что у них украли город.

— Я до сих пор не понимаю, как наши до этого додумались – поежился Степан – ведь это целый город! И что теперь будет?

— Народ сюда перевезем. Дети в нормальную, современную, школу ходить будут. Люди будут зимовать в теплых квартирах, а не в сыром метро. Ринат говорит, что будем армию тренировать всю зиму, чтобы весной и другие города захватить.

— Эк его понесло! И какие города он решил захватить?

— Сначала вдоль трубы, те, которые обслуживают трубу и перераспределяют топливо. Мы карту смотрели, там большой город с огромным терминалом и авиабазой. Будет много работы для всех отрядов.

— А еще будет маленький ребенок у одного командира – Степан внимательно посмотрел в глаза Светлане.

— Я помню – вздохнула девушка – но это так не вовремя! Да и не готова я еще в мамки играть.

— Я вообще не понимаю, как это получилось – признался Степан

— Пойдем, я тебе объясню – Светлана Взяла Степана за руку и повлекла в сторону одного из кабинетов – там целый кабинет про то, откуда дети берутся.

***

Ехать было с одной стороны прохладно, но от этого спасал накинутый на плечи бушлат, а с другой стороны приятно. Приятно, когда встречный поток воздуха холодит лицо, заставляя немного щуриться, приятно видеть, как мимо мелькают деревья. Да и сидеть на броне большой колесной машины было намного приятнее, чем в седле мотоцикла. Да и чувствовалась некая безопасность в этом мерном покачивании.

Ринат сидел на броне первого, головного в их небольшой колонне БТРа. Он и до этого вот так ездил, целых два раза. Один раз в военном училище, когда приехал большой командир и ему показывали боеготовность курсантов, а второй раз уже будучи офицером.

Это была его первая поездка на трубопровод. Правда та труба была газовая, а не топливная, но и ее патрулировали, проезжая вдоль трубы на БТРах и стреляя в воздух и по подозрительным кустам. Тогда было страшно, была неизвестность и обреченность, когда командир заставы сам залез внутрь стального корпуса, а его оставил вместе с простыми солдатами покорять броню.

Тогда казалось, что за каждым кустом сидит «дикий» и прицеливается именно в него, в молодого лейтенанта в яркой, еще не выгоревшей на солнце, форме и с блестящими погонами. Теперь все было не так. Теперь Ринат никого не боялся, зная, что он и есть тот самый «дикий», а бывшие его товарищи никогда не осмелятся вот так выйти в лес и устроить засаду. «Миллиарды» вообще редко выходят из своих укреплений, только если кто-то захочет выслужиться, как он в свое время, или как местный заместитель начальника охраны.

Да что там говорить, если сам Борис Иванович предпочел спрятаться внутрь машины и сидит теперь там, страдая от жары и просачивающихся в салон запахов выхлопных газов.

Операция по захвату насосных станций была проста. Местные знали, что сегодня их сменят и они поедут домой. Поэтому ждут, когда за ними приедут. Они, наверное, уже даже заметили пыль, поднятую колонной из пяти машин. И уже пакуют чемоданы, или что там у них положено упаковать при сдаче вахты?

Остается просто въехать на территорию одной машиной, потом Борис Иванович построит личный состав и примет доклад. Затем «калаши» разоружат местных и упакуют, заняв их место. Пленные останутся ждать, когда на обратном пути, захватив все посты, их заберут и увезут в город. А там… Там нужны люди, нужно строить трубу, надо восстанавливать разбомбленный месяц назад пункт перекачки и погрузки. Есть много работы, которую надо сделать до наступления холодов, поэтому надо спешить.

А еще надо спешить, потому что сегодня на закате будут похороны, первые в этом городе похороны. Это очень важно. Важно показать оставшимся людям, что теперь все будет по-новому и «ушедших» никто не станет потрошить на органы, а тела их предадут земле, как и было положено много веков подрят, до наступления эры «миллиарда».

БТР плавно остановился, возвращая Рината из мира раздумий к реальной жизни.

— Первая насосная станция через один километр – подсказал высунувшийся из люка Борис Иванович – как будем заезжать?

— А как обычно это происходит?

— Примерно так же, только на броне сидит по два или три человека, не больше.

— Пересядем – согласился Ринат и кивнул командиру «калашей» давая понять, что надо так надо.

Перегруппировка личного состава заняла не больше пяти минут и вот уже вновь взревели моторы, и колонна двинулась дальше. Ринат не стал пересаживаться внутрь, оставшись на броне, откуда было легко следить за происходящим.

Дорога сделала поворот и впереди показалась огороженная забором территория насосной станции. В этом месте труба выходила из туннеля, преодолевая гору, и впереди ее ждал небольшой подъем. Видимо, для преодоления именно этого подъема и была установлена насосная станция.

Вокруг территории пустое пространство, не позволяющее подойти к стене незамеченным. Несколько вышек, ощетинившихся автоматическими пушками в полукруглых башнях, прожектора и стационарные тепловизоры, все это делало насосную станцию непреступной и способной отразить атаку «диких» вплоть до прибытия подкрепления. Стволы автоматических пушек ожили и демонстративно направились на головной БТР.

Ринат не слышал, но сейчас Борис Иванович должен по рации дать обитателям станции нагоняй и приказать построиться и ждать. Наверное, так и произошло, потому что стволы развелись в разные стороны, видимо, выполняя пункт какой-нибудь мудреной инструкции. Ринат усмехнулся.

Он сам зашел в пункт связи и прямо спросил девушку-оператора, какое кодовое слово они говорят постам на насосных станциях, предупреждая, что едет командир с проверкой. Девушка смутилась, как ученица средней школы и заявила, что таких сигналов не бывает, да и Борис Иванович подтвердил. Но позже, выяснилось, что во время переклички нужно сказать слово «первый». Это может быть вопрос или утверждение, устанавливающее очередность смены постов, не важно. Тогда простая, безобидная на первый взгляд, фраза: «смена постов будет по порядку, сначала первый пост, потом второй и так далее», превращалась в условный сигнал, говорящий, что на посты едет сам майор.

— Товарищ майор! – вышел вперед загорелый парень в с погонами старшего сержанта – За время несения службы…

— Да что вы говорите! – перебил его Борис Иванович и грозно рявкнул – оружие к осмотру!

Жидкий строй пришел в движение и вскоре каждый держал перед собой, на вытянутых руках, свое оружие, пистолет или короткий автомат. Борис Иванович забрал автомат у ближайшего солдата и передал его идущему следом Ринату, бросив через плечо: «проверь»! На что Ринат усмехнулся и повесил на плечо, рядом со своим калашом, захваченный автомат.

Что что-то идет не так, солдаты гарнизона поняли, когда на плече Рината повис уже третий автомат, а за его спиной, скрытые раньше бортом БТР, вышли разношерстно одетые охотники.

— Это что же получается? – не веря своим глазам, спросил старший сержант – Измена!

— Давайте шуметь и выдвигать разные лозунги не будем – ответил Борис Иванович, которого слово «измена» заставило скривиться – насосная станция, вместе с трубопроводом, переходит под контроль народа. Геройствовать не надо, и все будет хорошо.

***

Нога ныла, видимо предсказывая изменение в погоде. А может быть, ей просто не хватало тепла, ведь это, наверное холодно, лежать где-то под березой отдельно от тела. Серый поморщился, представив в каком виде сейчас пребывает его конечность, без которой он обходится уже год.

Сначала было страшно. Страшно остаться никому не нужным. Страшно от непонимания, как жить дальше. Да даже смотреть на обожженную факелом шамана кость, торчащую из безобразной культи, на месте где когда-то эта самая нога была, и то было страшно.

Но человек такая приспособленческая сущность, что может приспособиться ко всему, пристроиться к новым условиям жизни. Вот и Серый приспособился. Конечно, было тяжело, ведь еще совсем недавно он был одним из самых горячих командиров, его отряд был самым удачливым, они ходили к Томичам, водили топливные караваны, даже патрулировали города «миллиардов», выискивая чем таким ценным поживиться.

Теперь все не так. Теперь он сидит на большой шкуре того самого медведя и руководит жизнью в большой пещере. Глава клана, Большой Медведь, почти сразу стал побратимом. Оно так бывает, особенно когда люди похожи. А они и в самом деле оказались похожи, похожи во взглядах, похожи в делах.

Большой медведь сначала спрашивал Серого, что и как улучшить в большой пещере, как решить тот или иной конфликт между женщинами племени, как воспитывать детей, за что наказывать, а за что хвалить. Потом, когда жители пещеры привыкли к Серому, Большой Медведь сам привел к нему на шкуру женщину, объявив перед всем племенем, что это его жена. А раз есть жена, то теперь Серый часть клана, а раз он часть клана, то пусть будет «домашним вождем», он же все равно никуда не ходит, не может, а так при деле будет.

Потом… Серый насторожился, услышав шаги. Он взял в руку пистолет и укрыл его от взглядов отворотом шкуры медведя, на которой сидел. Это была совсем не лишняя предосторожность, ведь родителей Али, теперь его сестренки по несчастью, медведь задавил совсем недалеко от пещеры. А весной вот так же на поляну вышел голодный волк.

В этот раз повезло, и из-за дерева вышел шаман. Это было удивительное событие, ведь шаман жил отдельно и к племени приходил, на памяти Серого всего второй раз, обычно племя ходило к нему. Ходили за советом, за лекарствами, за знахарской помощью. Даже женщины рожать ходили к шаману, спасаясь от разгневанных и не пускающих в наш мир новых людей духов в его пещере. На поводке, шагая в ногу с шаманом, шла рысь.

— Это же рысь из отряда Светланы! – Серый приподнялся на шкуре и обессилено рухнул обратно, его сердце сдавила холодная рука.

— Да, Трехлапый – прохрипел шаман – это кошка твоих друзей. Они попали в неприятность, но звезды, к которым я вчера взывал, перейдя в астральный мир, говорят, что все будет хорошо и за ней придут. Они пошли за твоей ногой, они принесут ее, Трехлапый, и будут звать нас жить в большие дома, где у каждого будет свое яркое солнце. Надо будет соглашаться, а то зима будет холодная и не все ее переживут…

— И ты пришел…

— Сказать вам пришел, чтобы собирались. И девочка, Аля где?

— В пещере…

Словно услышав, что разговор пере входом в пещеру идет именно о ней, наружу, отодвинув угол толстого полога и стараясь при этом не расплескать содержимое глиняной кружки, вышла Аля.

— Ой, дедушка шаман – пискнула девчушка, увидев шамана – не уходите, я вам сейчас тоже чая принесу! Я быстро!

— Стой! – остановил вручившую Серому кружку и уже рванувшую обратно в пещеру девочку шаман – Возьми вот, это скоро будет твой котенок, подружитесь пока…

— У нее же хозяин есть – девочка присела на корточки перед рысью и аккуратно потрогала кисточку на ухе лесной кошки.

— Звезды так сказали – шаман бросил в руки ребенка пристегнутый к ошейнику Плюши ремешок.

Аля подтянула к себе рысь, обняла, и, уткнувшись лицом в ее бок, горько заплакала.

— Хорошо с ними все – шаман наклонился и потрепал девочку по голове, — придут за вами скоро… Кошечку покорми, расчеши, чтобы красивая была…

Серый проследил, как девочка и рысь скрылись в пещере и, отхлебнув из кружки, протянул ее шаману. Серый не понимал, откуда и что узнает шаман. В разговоры со звездами он не верил, но тот почти никогда не ошибался.